- Вот скажи мне, как доктор, - нараспев говорит Гриф, вразвалочку усевшись в любимом кресле и глядя на Бураха исподлобья, - пошто все эти хари друг на друга такие похожие? На свету одного от другого не отличу. Гаруспик вынужден признать, что в словах Грифа толика правды есть – маячащие у стен бритвенники все схожи, как братья-близнецы. Одинаковый прищур глаз, небритые квадратные морды с кривенькой ухмылочкой. - Наука такая есть. Прозопология. О том что всякий характер отражается на конфигурации человеческого лица, - начинает он, кажется, единственно верное подходящее объяснение, но тут понимает, что Гриф перестал его слушать где-то ещё в начале фразы. В полумраке блестят разбойничьи глаза. - Конфигурация, нач-т, - тянет Гриф. Всё-таки слушал. – И как мне эти конфигурации отличать прикажешь? - По ушам, - неуверенно рекомендует Артемий. – Уши-то у всех людей разные.
- Вот скажи мне, как доктор, - нараспев говорит Гриф, вразвалочку усевшись в любимом кресле и глядя на Бураха исподлобья, - пошто все эти хари друг на друга такие похожие? На свету одного от другого не отличу.
Гаруспик вынужден признать, что в словах Грифа толика правды есть – маячащие у стен бритвенники все схожи, как братья-близнецы. Одинаковый прищур глаз, небритые квадратные морды с кривенькой ухмылочкой.
- Наука такая есть. Прозопология. О том что всякий характер отражается на конфигурации человеческого лица, - начинает он, кажется, единственно верное подходящее объяснение, но тут понимает, что Гриф перестал его слушать где-то ещё в начале фразы.
В полумраке блестят разбойничьи глаза.
- Конфигурация, нач-т, - тянет Гриф. Всё-таки слушал. – И как мне эти конфигурации отличать прикажешь?
- По ушам, - неуверенно рекомендует Артемий. – Уши-то у всех людей разные.
Автор.