Капелла никогда не смотрит в зеркало. Это не раз замечали и ее друзья, и отец. И все они ошибочно думали, что она боится увидеть в своем отражении черты матери, ее светлое Сияние и нежный взгляд. Все, что видит младшая Виктория в зеркальной поверхности – это всепоглощающее пламя, яркие вспышки алых языков и обезумевшие от боли глаза. Адский огонь, облизывающий обугленную плоть, искривленные в агонии губы и пылающие черные волосы. Она видит в отражении страдание, ведущее к очищению. Матерь Божья, совершающая Причастие... Она видит маму. Но не Викторию, а ту сумасшедшую женщину, кричащую о чистоте души, страшную старуху, которая смотрит на огонь с безумным вожделением. И руки сами собой тянутся к зеркалу и разбивают его на тысячи осколков. И глаза ее пылают ярче, чем пламя в ее воспоминаниях.
Исполнение № 2. 499 слов (многовато что-то, блин...)
Предупреждение: про религиозный культ ни слова)
Бакалавр шёл молча, медленно переставляя ноги в тяжёлых ботинках, и чахлая степная трава отзывалась на каждый шаг болезненным и тихим шорохом. Солнце, запутавшееся в липком коконе тумана, клонилось к вечеру. В последнее время Даниил боялся ложиться спать... Ночь не приносила желанного забвения. После леденящего кровь гула сирены, объявляющей начало комендантского часа, из глубин подсознания вырывались твари столь жуткие, что столичный доктор до утра не мог уснуть во власти полу реальных порождений собственных страхов. Порой ему чудилось, как из подземелий, что под театром, вырывается рой диковинных, странных фантомов с окровавленными клыками. Их жуткие сонмища заполняли улицы города, подбираясь к дверям особняка, где бакалавр вскакивал с постели в холодном поту. Он догадывался, что этот бред – порождение лихорадки, но несколько десятков тщательных осмотров показали, что Даниил абсолютно здоров.
Даниил ускорил шаг. Улицы города были наполнены стенаниями больных, выстрелами, шорохами, плачем. Здесь бакалавр ещё сильнее чувствовал своё бессилие, свою беспомощность перед царицей Болезнью, которую столичный врач не в силах был победить. Все его попытки обрушились крахом, все надежды превратились в пыль. С тех пор как его случайная возлюбленная покончила с собой, бросившись с крыши собора, он был сам не свой, чувствовал странную тревогу, но никак не мог понять её природы. Единственное успокоение получал он в объятьях красавицы Марии, но его бросало в дрожь, всякий раз, когда на устах его черноволосой любовницы-аристократки появлялась жуткая ухмылка, а в глазах читался немой вопрос, невысказанное обвинение, неискупленный грех... «Уж не причастна ли Мария к гибели Евы?» думал он порой, но тут же прерывал свои мысли, так как вслед за этой догадкой на ум приходила ещё более жуткая: не причастен ли он?
продолжение, ибо в лимит я не уложилась, за что извиняюсь
Тёмные улицы окружали, давили, тянули… Даниил шёл мимо молчаливых домов с резными периллами подъездов, мимо мутных лун горящих фонарей. Ноги, казалось, сами несли его в театр. С недавних пор, он начал чувствовать, как город зовёт его. Ему стало казаться, что он чувствует в этих стенах и улицах некую душу – и эта душа недовольна им. Бакалавр отворил тяжёлые резные двери театра. Какую мистическую пантомиму увидит он сегодня? Чью судьбу прочитает он в отражениях острых театральных метафор? Глаза встретили темноту – мягкую и тревожную. Стало жутко. В театре пусто, но нет, из глубины доносятся чьи-то тяжёлые шаги. Даниил отпрянул назад, на опустевшую театральную площадь, залитую мертвенным светом фонарей. Кто-то, вернее что-то медленно вышло из мрака. Молчаливая и статная фигура, в которой было нечто древнее, инквизиторское, сила непоколебимого правосудия и демонической справедливости. Даниил медленно поднял глаза, желая взглянуть в лицо палачу, но взор наткнулся на ржавую железную пирамиду, скрывающую голову подобно шлему. Бакалавр закричал. Последнее, что он видел – взмах карающего меча, грозящегося повергнуть столичного гордеца, который всю свою жизнь пытался обмануть Смерть.
В театре маски репетируют новую пантомиму. Режиссёр театра, маэстро Бессмертник, хитро улыбается, вспоминая сегодняшнее удачное представление. На другое утро бездыханное тело Даниила Данковского нашли на ступенях Собора. Он был похож на изувеченную куклу, в застывших глазах исчезли последние капли жизни. Говорят, он винил себя за смерть любимой женщины, и, сойдя с ума, вынес себе жестокий приговор, повторив её смерть и отправившись следом за ней в Ад.
-
-
25.02.2012 в 17:33Сумасшедшее АУ.
Капелла никогда не смотрит в зеркало. Это не раз замечали и ее друзья, и отец. И все они ошибочно думали, что она боится увидеть в своем отражении черты матери, ее светлое Сияние и нежный взгляд.
Все, что видит младшая Виктория в зеркальной поверхности – это всепоглощающее пламя, яркие вспышки алых языков и обезумевшие от боли глаза. Адский огонь, облизывающий обугленную плоть, искривленные в агонии губы и пылающие черные волосы. Она видит в отражении страдание, ведущее к очищению. Матерь Божья, совершающая Причастие...
Она видит маму. Но не Викторию, а ту сумасшедшую женщину, кричащую о чистоте души, страшную старуху, которая смотрит на огонь с безумным вожделением. И руки сами собой тянутся к зеркалу и разбивают его на тысячи осколков.
И глаза ее пылают ярче, чем пламя в ее воспоминаниях.
-
-
27.02.2012 в 09:09Предупреждение: про религиозный культ ни слова)
Бакалавр шёл молча, медленно переставляя ноги в тяжёлых ботинках, и чахлая степная трава отзывалась на каждый шаг болезненным и тихим шорохом. Солнце, запутавшееся в липком коконе тумана, клонилось к вечеру. В последнее время Даниил боялся ложиться спать... Ночь не приносила желанного забвения. После леденящего кровь гула сирены, объявляющей начало комендантского часа, из глубин подсознания вырывались твари столь жуткие, что столичный доктор до утра не мог уснуть во власти полу реальных порождений собственных страхов. Порой ему чудилось, как из подземелий, что под театром, вырывается рой диковинных, странных фантомов с окровавленными клыками. Их жуткие сонмища заполняли улицы города, подбираясь к дверям особняка, где бакалавр вскакивал с постели в холодном поту. Он догадывался, что этот бред – порождение лихорадки, но несколько десятков тщательных осмотров показали, что Даниил абсолютно здоров.
Даниил ускорил шаг. Улицы города были наполнены стенаниями больных, выстрелами, шорохами, плачем. Здесь бакалавр ещё сильнее чувствовал своё бессилие, свою беспомощность перед царицей Болезнью, которую столичный врач не в силах был победить. Все его попытки обрушились крахом, все надежды превратились в пыль. С тех пор как его случайная возлюбленная покончила с собой, бросившись с крыши собора, он был сам не свой, чувствовал странную тревогу, но никак не мог понять её природы. Единственное успокоение получал он в объятьях красавицы Марии, но его бросало в дрожь, всякий раз, когда на устах его черноволосой любовницы-аристократки появлялась жуткая ухмылка, а в глазах читался немой вопрос, невысказанное обвинение, неискупленный грех... «Уж не причастна ли Мария к гибели Евы?» думал он порой, но тут же прерывал свои мысли, так как вслед за этой догадкой на ум приходила ещё более жуткая: не причастен ли он?
-
-
27.02.2012 в 09:12Тёмные улицы окружали, давили, тянули… Даниил шёл мимо молчаливых домов с резными периллами подъездов, мимо мутных лун горящих фонарей. Ноги, казалось, сами несли его в театр. С недавних пор, он начал чувствовать, как город зовёт его. Ему стало казаться, что он чувствует в этих стенах и улицах некую душу – и эта душа недовольна им. Бакалавр отворил тяжёлые резные двери театра. Какую мистическую пантомиму увидит он сегодня? Чью судьбу прочитает он в отражениях острых театральных метафор?
Глаза встретили темноту – мягкую и тревожную. Стало жутко. В театре пусто, но нет, из глубины доносятся чьи-то тяжёлые шаги. Даниил отпрянул назад, на опустевшую театральную площадь, залитую мертвенным светом фонарей. Кто-то, вернее что-то медленно вышло из мрака. Молчаливая и статная фигура, в которой было нечто древнее, инквизиторское, сила непоколебимого правосудия и демонической справедливости. Даниил медленно поднял глаза, желая взглянуть в лицо палачу, но взор наткнулся на ржавую железную пирамиду, скрывающую голову подобно шлему. Бакалавр закричал. Последнее, что он видел – взмах карающего меча, грозящегося повергнуть столичного гордеца, который всю свою жизнь пытался обмануть Смерть.
В театре маски репетируют новую пантомиму. Режиссёр театра, маэстро Бессмертник, хитро улыбается, вспоминая сегодняшнее удачное представление. На другое утро бездыханное тело Даниила Данковского нашли на ступенях Собора. Он был похож на изувеченную куклу, в застывших глазах исчезли последние капли жизни. Говорят, он винил себя за смерть любимой женщины, и, сойдя с ума, вынес себе жестокий приговор, повторив её смерть и отправившись следом за ней в Ад.
-
-
27.02.2012 в 12:24мимопроходивший
-
-
28.02.2012 в 10:09-
-
28.02.2012 в 11:24но больше про второе)