Автор заметил последнее предложение, только когда полез выкладывать.
#1
Когда Китобой в очередной раз приходит в Альков, он застает Аву рассматривающей гадкое растеньице в блюдце. Он не понимает, что могло привлечь сестру в этой пародии на иерихонскую розу до такой степени, что она не замечает прихода брата. Так ему показалось. Сомнения развеялись, когда Ава произнесла: - Когда я вознесусь, там тоже будут такие растения. Говорит, как всегда, с легкой насмешкой. Голова Китобоя морщится в ответ на эти слова – в последние несколько циклов Ава особенно часто расск5азывае ему, какой будет ее поверхность. Охотник неосознанно начал давать ей чуть больше цвета. Он скрывает от всех Хранителей, своей сестры и самого себя, что Поверхность в рассказах Авы выглядит привлекательнее, чем Промежуток. Разумеется, он и мысли не допускает о том, что Верхний Предел может действительно существовать. Ну а вдруг..? Нет, этого не может быть. - Лучше без них, сестра. Они отвратительны. Ава, изволив, наконец, обернуться, подошла к Китобою и мягко провела ладонью по его щеке. - Ну ладно, для тебя, мой милый братец, я уберу половину.
- Хочешь, я расскажу тебе, каким я сделаю Верхний мир, - голос Авы мягок, а речи ее так сладостны и многообещающи, что поневоле заслушаешься. Она выдерживает длинную паузу, прежде чем продолжить, выгибает свое мягкое стройное тело и потягивается, словно кошка. На ее смуглом лице играют блики множества свечей, а сияние карих глаз завораживает. Мужчине так легко попасться на женские штучки, особенно, если он еще не знает, с кем связался.
Но Китобой слишком хорошо знает свою Сестру. Накормленная янтарем, напоенная сиренью, она всякий раз соблазняет его несбыточными мечтами. Раз за разом она искушает его веру своими еретическими речами, коим нет прощения.
Он не желает их слушать. Он хватает ее за горло и, сильно сдавливая шею, приказывает ей замолчать, а иначе...
Но Ава не сдается. Она слишком искусна в интригах и слишком многое поставлено на кон, чтобы позволить себе проиграть. Она мягко кладет свою теплую руку поверх его железной, и гримаса боли на ее лице сменяется манящей улыбкой. Сирень тихо шепчет, что нужно делать дальше, а Янтарь дарует своей любимице безрассудство продолжить.
Китобой - один из праведников. Он долгое время страдал в Кошмаре и вознесся. Он неукоснительно чтит заповеди и соблюдает табу. Он не может, он не хочет, он не имеет права разрушать этот Рай.
Его Рай.
Не ее.
Она так отчаянно грезит лучшим миром, так страстно прижимается к нему из раза в раз, что Заповеди, Братья, Фратрия – все это отходит на задний план и перестает существовать. В ее алькове для него существует лишь она одна.
Китобой и сам уже не замечает, как с каждым разом отдает ей все больше и больше цвета, чтобы только она не замолкала.
И Ава продолжает говорить. Она обещает ему мир, в котором ему суждено было бы стать победителем, могучим воином, великим полководцем. Она убеждает, что новый мир даст ему столько сражений, сколько он пожелает, и в каждом из них ему суждено будет одержать победу. Она клянется, что в Верхнем мире она, как и прежде, будет принадлежать лишь ему одному.
Эти слова затрагивают что-то очень глубоко в душе, и он решается на немыслимый, для Брата, поступок, сама мысль о котором – строжайшее из табу. Их Вознесение.
Для его подготовки потребовалось больше времени, чем он предполагал: с каждым новым оборотом цикла цвета рождается все меньше. Она думает, что это предзнаменование того, что Промежуток уже обречен. Он не уверен, но так или иначе, им стоит поторопиться.
Несколько циклов он методично выискивал в Покоях малейшие капли Янтаря и Сирени, но сердца Авы заполнялись слишком медленно. Слишком много цвета требовалось Сестре. Если бы он мог проращивать и приумножать его, дело двигалось бы гораздо быстрее, но его металлическое тело было способно только пожирать, оставляя ей жалкие крохи. И все же, когда они украдкой пробрались в Штольню, все ее сердца были наполнены до предела.
Теперь оставался самый важный момент: собрать весь цвет в одну точку и создать мост, по которому они выберутся наверх. Цвета у них было примерно поровну и, начав чертить, он думал лишь об одном – только бы этого хватило на Прорыв.
Не сразу, только под конец, Китобой почувствовал, что силы слишком быстро покинули его тело. Он с недоумением взглянул на Аву, все это время прижимавшуюся к нему, и страшная догадка на миг помутила сознание. Она рисовала его цветом! Он был полностью опустошен, в то время, как ее сердца были полны.
Проклятая сука!
Китобой с ненавистью швырнул ее на землю, но было уже слишком поздно. Раскинув руки она, нагая и прекрасная, устремилась вместе с потоками света ввысь, туда, где она собиралась создать свой новый мир.
А ему она уготовила участь умереть вместе со старым.
-
-
20.02.2013 в 09:05#1
Когда Китобой в очередной раз приходит в Альков, он застает Аву рассматривающей гадкое растеньице в блюдце. Он не понимает, что могло привлечь сестру в этой пародии на иерихонскую розу до такой степени, что она не замечает прихода брата.
Так ему показалось. Сомнения развеялись, когда Ава произнесла:
- Когда я вознесусь, там тоже будут такие растения.
Говорит, как всегда, с легкой насмешкой. Голова Китобоя морщится в ответ на эти слова – в последние несколько циклов Ава особенно часто расск5азывае ему, какой будет ее поверхность. Охотник неосознанно начал давать ей чуть больше цвета. Он скрывает от всех Хранителей, своей сестры и самого себя, что Поверхность в рассказах Авы выглядит привлекательнее, чем Промежуток.
Разумеется, он и мысли не допускает о том, что Верхний Предел может действительно существовать. Ну а вдруг..? Нет, этого не может быть.
- Лучше без них, сестра. Они отвратительны.
Ава, изволив, наконец, обернуться, подошла к Китобою и мягко провела ладонью по его щеке.
- Ну ладно, для тебя, мой милый братец, я уберу половину.
163 слова
-
-
27.08.2017 в 10:41594 слова
- Хочешь, я расскажу тебе, каким я сделаю Верхний мир, - голос Авы мягок, а речи ее так сладостны и многообещающи, что поневоле заслушаешься. Она выдерживает длинную паузу, прежде чем продолжить, выгибает свое мягкое стройное тело и потягивается, словно кошка. На ее смуглом лице играют блики множества свечей, а сияние карих глаз завораживает. Мужчине так легко попасться на женские штучки, особенно, если он еще не знает, с кем связался.
Но Китобой слишком хорошо знает свою Сестру. Накормленная янтарем, напоенная сиренью, она всякий раз соблазняет его несбыточными мечтами. Раз за разом она искушает его веру своими еретическими речами, коим нет прощения.
Он не желает их слушать. Он хватает ее за горло и, сильно сдавливая шею, приказывает ей замолчать, а иначе...
Но Ава не сдается. Она слишком искусна в интригах и слишком многое поставлено на кон, чтобы позволить себе проиграть. Она мягко кладет свою теплую руку поверх его железной, и гримаса боли на ее лице сменяется манящей улыбкой. Сирень тихо шепчет, что нужно делать дальше, а Янтарь дарует своей любимице безрассудство продолжить.
Китобой - один из праведников. Он долгое время страдал в Кошмаре и вознесся. Он неукоснительно чтит заповеди и соблюдает табу. Он не может, он не хочет, он не имеет права разрушать этот Рай.
Его Рай.
Не ее.
Она так отчаянно грезит лучшим миром, так страстно прижимается к нему из раза в раз, что Заповеди, Братья, Фратрия – все это отходит на задний план и перестает существовать. В ее алькове для него существует лишь она одна.
Китобой и сам уже не замечает, как с каждым разом отдает ей все больше и больше цвета, чтобы только она не замолкала.
И Ава продолжает говорить. Она обещает ему мир, в котором ему суждено было бы стать победителем, могучим воином, великим полководцем. Она убеждает, что новый мир даст ему столько сражений, сколько он пожелает, и в каждом из них ему суждено будет одержать победу. Она клянется, что в Верхнем мире она, как и прежде, будет принадлежать лишь ему одному.
Эти слова затрагивают что-то очень глубоко в душе, и он решается на немыслимый, для Брата, поступок, сама мысль о котором – строжайшее из табу. Их Вознесение.
Для его подготовки потребовалось больше времени, чем он предполагал: с каждым новым оборотом цикла цвета рождается все меньше. Она думает, что это предзнаменование того, что Промежуток уже обречен. Он не уверен, но так или иначе, им стоит поторопиться.
Несколько циклов он методично выискивал в Покоях малейшие капли Янтаря и Сирени, но сердца Авы заполнялись слишком медленно. Слишком много цвета требовалось Сестре. Если бы он мог проращивать и приумножать его, дело двигалось бы гораздо быстрее, но его металлическое тело было способно только пожирать, оставляя ей жалкие крохи. И все же, когда они украдкой пробрались в Штольню, все ее сердца были наполнены до предела.
Теперь оставался самый важный момент: собрать весь цвет в одну точку и создать мост, по которому они выберутся наверх. Цвета у них было примерно поровну и, начав чертить, он думал лишь об одном – только бы этого хватило на Прорыв.
Не сразу, только под конец, Китобой почувствовал, что силы слишком быстро покинули его тело. Он с недоумением взглянул на Аву, все это время прижимавшуюся к нему, и страшная догадка на миг помутила сознание. Она рисовала его цветом! Он был полностью опустошен, в то время, как ее сердца были полны.
Проклятая сука!
Китобой с ненавистью швырнул ее на землю, но было уже слишком поздно. Раскинув руки она, нагая и прекрасная, устремилась вместе с потоками света ввысь, туда, где она собиралась создать свой новый мир.
А ему она уготовила участь умереть вместе со старым.
На лице Авы вновь играла торжествующая усмешка.
- Прощай, мой Китобой. Ты проиграл.