- Jingle bells, jingle bells, jingle all the way!- хриплый весёлый голос на пороге Лара узнаёт мгновенно и, вытирая руки от муки о фартук, выходит встречать Грифа. Конечно, он без шапки и здорово припорошен снегом. Зато обязательно в шарфике праздничной красно-зелёной расцветки. Он его и летом таскал, всё гордился. Надо бы шапочку в комплект связать. - Ты долго. Что-то случилось? - Нет, просто долго искал украшения,- Григорий тряхнул ящиком, который держал в руках,- Молодцы помогли собрать, дай им здоровья мать Бодхо. Как там угощение? К гостям поспеет? - Поспеет,- кивнула хозяйка Приюта,- В духовку поставила. Ещё кое-что приготовлю - и приду. Начнёшь без меня? - Конечно. До нового года оставалось менее шести часов. К темноте в Приюте уже витал приятный, уютный запах домашней выпечки и праздничного жаркого. Лучшее украшения для Лары - мазок белой муки на открытом лбу. Белый фартук иной раз идёт ей больше, чем царское платье. А увидев, как Гриф нарядил ёлку и что повесил на неё, панна Равель едва находит в себе сил не упасть в обморок. Ножи и бритвы после долгих препирательств Лара всё-таки приказала снять, хотя и позволила оставить гирлянды из винтовочных патронов. И на импровизированные фонарики из опустевших бутылок твирина глаза закрыла, а вот дохлых крыс выкинуть сказала конкретно. Так или иначе из запасников они таки извлекли целую коробку ещё дореволюционных ёлочных игрушек, которые капитан Равель привозил из Столицы, когда Лары и на свете не было, а потом прикрыли всё авангардное великолепие бандитской вольницы новой, ни разу ещё не украшавшей ни одно жилище мишурой. - Гриш!..- растерянно позвала Лара с высоты своего стула. Едва повесив на старые дедушкины часы мишуру, посмотрела она на циферблат, да так и расстроилась: чуть не упустили уходящий год. Гриф поймал пожелавшую было спрыгнуть девушку за талию, открыл быстро и умело бутылку шампанского, разлил его в два высоких бокала, протянул один Ларе, а второй опрокинул сам - как раз к бою часов поспел. Стоят на крыльце они совсем рядом. Гриф обнимает Лару за плечи, его пальцы тонут в меху сиротской шубки, выделанной то ли из мексиканского тушкана, то ли из диковинного зверя шестилапого. И наотрез же отказывается ото всех подарков. Говорит, что подождёт до лучших времён. Странные витки иногда бывают у судьбы. Год назад Григорий Филин был свято уверен, что кроме личной танцорки да верной навахи не будет в жизни его женщин. А вот в позапрошлом месяце вспомнил, что ещё одна женщина у него есть - с тонкой талией и семью струнами. Вспомнил о ней, а через час пел уже странную песню под тепло горящими окнами. За рекой, на соборной площади пускали фейерверки. Небо озаряли яркие разноцветные вспышки, башенные часы били последние удары. Лара держала уже порядком замёрзшими пальцами свой недопитый бокал, Гриф курил тугую папиросу. Оба смотрели на раскрашенное во все цвета зимнее небо. Мягкий снег падал им на плечи. Гостей ждали не раньше чем через час, и ещё было время разделить волшебство новогодней ночи на двоих.
- Jingle bells, jingle bells, jingle all the way!- хриплый весёлый голос на пороге Лара узнаёт мгновенно и, вытирая руки от муки о фартук, выходит встречать Грифа.
Конечно, он без шапки и здорово припорошен снегом. Зато обязательно в шарфике праздничной красно-зелёной расцветки. Он его и летом таскал, всё гордился. Надо бы шапочку в комплект связать.
- Ты долго. Что-то случилось?
- Нет, просто долго искал украшения,- Григорий тряхнул ящиком, который держал в руках,- Молодцы помогли собрать, дай им здоровья мать Бодхо. Как там угощение? К гостям поспеет?
- Поспеет,- кивнула хозяйка Приюта,- В духовку поставила. Ещё кое-что приготовлю - и приду. Начнёшь без меня?
- Конечно.
До нового года оставалось менее шести часов.
К темноте в Приюте уже витал приятный, уютный запах домашней выпечки и праздничного жаркого. Лучшее украшения для Лары - мазок белой муки на открытом лбу. Белый фартук иной раз идёт ей больше, чем царское платье.
А увидев, как Гриф нарядил ёлку и что повесил на неё, панна Равель едва находит в себе сил не упасть в обморок.
Ножи и бритвы после долгих препирательств Лара всё-таки приказала снять, хотя и позволила оставить гирлянды из винтовочных патронов. И на импровизированные фонарики из опустевших бутылок твирина глаза закрыла, а вот дохлых крыс выкинуть сказала конкретно.
Так или иначе из запасников они таки извлекли целую коробку ещё дореволюционных ёлочных игрушек, которые капитан Равель привозил из Столицы, когда Лары и на свете не было, а потом прикрыли всё авангардное великолепие бандитской вольницы новой, ни разу ещё не украшавшей ни одно жилище мишурой.
- Гриш!..- растерянно позвала Лара с высоты своего стула. Едва повесив на старые дедушкины часы мишуру, посмотрела она на циферблат, да так и расстроилась: чуть не упустили уходящий год.
Гриф поймал пожелавшую было спрыгнуть девушку за талию, открыл быстро и умело бутылку шампанского, разлил его в два высоких бокала, протянул один Ларе, а второй опрокинул сам - как раз к бою часов поспел.
Стоят на крыльце они совсем рядом. Гриф обнимает Лару за плечи, его пальцы тонут в меху сиротской шубки, выделанной то ли из мексиканского тушкана, то ли из диковинного зверя шестилапого. И наотрез же отказывается ото всех подарков. Говорит, что подождёт до лучших времён.
Странные витки иногда бывают у судьбы. Год назад Григорий Филин был свято уверен, что кроме личной танцорки да верной навахи не будет в жизни его женщин. А вот в позапрошлом месяце вспомнил, что ещё одна женщина у него есть - с тонкой талией и семью струнами. Вспомнил о ней, а через час пел уже странную песню под тепло горящими окнами.
За рекой, на соборной площади пускали фейерверки. Небо озаряли яркие разноцветные вспышки, башенные часы били последние удары. Лара держала уже порядком замёрзшими пальцами свой недопитый бокал, Гриф курил тугую папиросу. Оба смотрели на раскрашенное во все цвета зимнее небо. Мягкий снег падал им на плечи. Гостей ждали не раньше чем через час, и ещё было время разделить волшебство новогодней ночи на двоих.
Автор, открывайтесь. Я признаюсь вам в любви.
Заказчик, ага.
Спасибо большое, доктор ^___^