Она говорила "Ты должен выбраться из этого ада". Единственная из всех не принимала Цвет, отталкивая руку. Единственная из всех не просила вознесения. Она вообще была единственная из всех - слепая Сестра из Теплицы - и на тридцатом Обороте он бродит по Промежутку потерянным. "Выбирай, - твердят ему со всех сторон - Выбирай, пока ещё можешь". Он упрямо мотает головой. Губы его сходятся в узкую полоску, Сердца под прозрачной кожей пульсируют негодующе. Что ему выбирать, если единственная из всех отдала ему весь Цвет, добровольно упала в Кошмар - за него? Что ему выбирать, если всё, что осталось от неё - это сухая ветла, ныне пустая и мертвая без своей вечной обитательницы? Что ему вообще выбирать, если Цвета хватит на три Сестры, да ещё и на него самого останется, но все они, с их ложью, интригами, и вечным - "Вознеси!" - и даром не нужны ему? На кой черт сдался ему кровавый карнавал Айи, вечная недостижимая тайна Уты, сплав тайны и надежды Яни? На кой черт сдались ему все эти сплавы, если самый доверчивый и самый спокойный недостижим, если самая достойная - там, внизу? Он бродит, потерянный, в своих Садах. Смотрит на серое небо сквозь ветви деревьев. Зачем выбираться, зачем вся эта прорва Цвета? Он глупец, тоскующий глупец, но больше всего ему хочется бросится следом и оставить все эти миры на произвол судьбы. Мессией он себя совершенно не чувствует и часто сидит у искривленного ствола вербы, опирается на него спиной. Время скользит между пальцами, утекает вместе с Цветом, а он только равнодушно наблюдает за этим. Катарсис содрогающегося, умирающего Промежутка не трогает его.
Прорыв на сухой коре смотрится почти кощунственно - это знак-тайна, знак-Табу, на который нужно столько Цвета, что любого из Братьев хватил бы удар - но он только склоняет голову на бок, любуясь работой. И не отступает ни на шаг, когда верба наливается Цветами.
...Она называет его дураком, вырывается из рук, дрожит то ли от пережитого страха, то ли от негодования, а он только улыбается, как тот самый дурак, и не позволяет ей отстранится. В конце концов, кто, как ни она, достойна чуда? В конце концов, он всегда обожал поступать нелогично и совершать невозможное. В конце концов, он любит делать всё наперекор... "Ты должен выбраться из этого ада, - снова повторяет она, как тогда, давно, а он только мотает головой, счастливый. "Один - ни за что" И пусть она не слышит. Это ничего. Скоро и так всё поймет... ...Верба шумит над их головами налитыми чистым Цветом ветвями.
Что ему вообще выбирать, если Цвета хватит на три Сестры, да ещё и на него самого останется, но все они, с их ложью, интригами, и вечным - "Вознеси!" - и даром не нужны ему? На кой черт сдались ему все эти сплавы, если самый доверчивый и самый спокойный недостижим, если самая достойная - там, внизу? Да-да-да-да-да-да-да!..
-
-
31.01.2012 в 22:34406 слов.
Внезапно - правда, внезапно! - получился пейринг, кажется.
Она говорила "Ты должен выбраться из этого ада". Единственная из всех не принимала Цвет, отталкивая руку. Единственная из всех не просила вознесения.
Она вообще была единственная из всех - слепая Сестра из Теплицы - и на тридцатом Обороте он бродит по Промежутку потерянным. "Выбирай, - твердят ему со всех сторон - Выбирай, пока ещё можешь". Он упрямо мотает головой. Губы его сходятся в узкую полоску, Сердца под прозрачной кожей пульсируют негодующе. Что ему выбирать, если единственная из всех отдала ему весь Цвет, добровольно упала в Кошмар - за него? Что ему выбирать, если всё, что осталось от неё - это сухая ветла, ныне пустая и мертвая без своей вечной обитательницы? Что ему вообще выбирать, если Цвета хватит на три Сестры, да ещё и на него самого останется, но все они, с их ложью, интригами, и вечным - "Вознеси!" - и даром не нужны ему?
На кой черт сдался ему кровавый карнавал Айи, вечная недостижимая тайна Уты, сплав тайны и надежды Яни? На кой черт сдались ему все эти сплавы, если самый доверчивый и самый спокойный недостижим, если самая достойная - там, внизу?
Он бродит, потерянный, в своих Садах. Смотрит на серое небо сквозь ветви деревьев. Зачем выбираться, зачем вся эта прорва Цвета? Он глупец, тоскующий глупец, но больше всего ему хочется бросится следом и оставить все эти миры на произвол судьбы. Мессией он себя совершенно не чувствует и часто сидит у искривленного ствола вербы, опирается на него спиной. Время скользит между пальцами, утекает вместе с Цветом, а он только равнодушно наблюдает за этим. Катарсис содрогающегося, умирающего Промежутка не трогает его.
Прорыв на сухой коре смотрится почти кощунственно - это знак-тайна, знак-Табу, на который нужно столько Цвета, что любого из Братьев хватил бы удар - но он только склоняет голову на бок, любуясь работой. И не отступает ни на шаг, когда верба наливается Цветами.
...Она называет его дураком, вырывается из рук, дрожит то ли от пережитого страха, то ли от негодования, а он только улыбается, как тот самый дурак, и не позволяет ей отстранится. В конце концов, кто, как ни она, достойна чуда? В конце концов, он всегда обожал поступать нелогично и совершать невозможное. В конце концов, он любит делать всё наперекор...
"Ты должен выбраться из этого ада, - снова повторяет она, как тогда, давно, а он только мотает головой, счастливый.
"Один - ни за что"
И пусть она не слышит. Это ничего. Скоро и так всё поймет...
...Верба шумит над их головами налитыми чистым Цветом ветвями.
-
-
01.02.2012 в 14:12не заказчик. )
-
-
01.02.2012 в 19:18На кой черт сдались ему все эти сплавы, если самый доверчивый и самый спокойный недостижим, если самая достойная - там, внизу?
Да-да-да-да-да-да-да!..
Спасибо, автор.)
-
-
02.02.2012 в 20:01-
-
02.02.2012 в 20:24К тому времени, когда автор это увидел - было уже поздно что-то менять =_=