...Они так и не смогли определиться, к чьей же мистике относится предстоящий обряд. Всяческую связь со Степью отрицал Гаруспик - по его словам, взывание к духам покойников считалось делом неблагодарным и даже порицаемым. Ну, ладно если просить совета на могиле. Но выдергивать усопшего за грань... Нет, нет и ещё раз нет! Связь со Столицей, наукой и спиритическими сеансами не поддерживал Бакалавр, который заявлял, что вся эта авантюра антинаучна, глупа и не имеет ничего общего с искусством немногочисленных медиумов, которые ему когда-либо встречались. Хотя и их Данковский так, к слову, записывал в шарлатаны и жулики. Стах же происхождением действия не интересовался - он просто методично готовил необходимые ингредиенты. Нашел свечу, тарелку, расписал буквами круг... Глядя на него Гаруспик с Бакалавром синхронно думали о том, как же далеко может завести человека отчаяние. Шел седьмой день схватки с Мором.
Наконец, настал час Х. В полночь доктора собрались в прозекторской и, устроив на полу то, что злоязыкий Данковский метко определил как "Языческий алтарь века этак первого", занялись спиритизмом. Зажгли свечу, взялись за руки, и благоговейно затихли, позволяя Гаруспику, которого единогласно записали в медиумы, как самого мистически настроенного, начать. Ради общего дела - изгнания болезни - даже Бакалавр был готов молчать, не влезая со своим скепсисом. Поднатужившись, он даже мог молчать благоговейно. Как ни странно, но первым пришел не вызываемый дух Гиппократа, а сонный Гриф с бритвой в одной руке и фонариком в другой. По его собственным словам, его разбудили жуткие завывания. Воровскому корольку, конечно, не поверили, но для пользы дела усадили в общий круг. Вторым приплелся Петр, который, моргая несчастными глазами, объяснил, что его позвала сама Нина. Судя по запаху перегара, белая горячка была к архитектору как никогда близка, и потому его тоже включили в обряд. От греха подальше. Третьем явился Андрей, которого обеспокоило ночное путешествие брата. Отсмеявшись, он также влился в круг. Из любопытства. Четвертым прибежал Спичка, от которого не укрылась миграция Приближенных в отдаленный склад. Ему прочитали лекцию о том, что детям не следует выходить из дома так поздно, и усадили тут же, чтобы не попал в беду. Пятой появилась Оспина, которая, неприязненно глядя на собравшихся своими темными глазами, сказала, что земля стонет и плачет от их экспериментов. Силами Гаруспика была включена в обряд и она. Шестой и седьмой соответственно пришли Мария и Капелла. Одну позвала во сне мать, вторую разбудил ещё Спичка. Их появление вызвало нездоровый ажиотаж и легкую истерику, потому что время близилось к часу ночи, а обряд всё никак не подходил к логическому завершению. Восьмым влился в дружную компанию Виктор, обеспокоенный внезапным уходом дочери. С его появлением обряд пришлось перенести на воздух, потому что в прозекторской все уже просто не помещались. Девятым пришел Ноткин с котом Артистом на руках, и поинтересовался подоплекой происходящего. Его удалось успокоить Капелле, а Артиста прогнали на всякий случай, чтобы не задел случайно тарелку. Дальше появились младший Влад, Юлия и Мишка. Бакалавр к тому времени уже нервно хихикал, сбивая присутствующим серьезный настрой. Стах хватался за голову - мыслимо ли таким составом чего-то добиться? Один Гаруспик сохранял относительное спокойствие. Последними пришли Ласка и Ева Ян. Одну пригнал шепот мертвых, вторая испугалась за Даниила. Круг по размерам начал напоминать небольшую арену.
Виновник торжества пришел только под утро. Но заметил его один Гаруспик, потому что остальные смеялись, болтали, пили и пели, выгоняя из себя душный страх перед Язвой, и им было не до духа великого врача. -Вот так и поступайте каждую ночь, - простучала тарелка морзянкой - Смех и общий сбор - лучший способ победить страх, а с ним и болезнь. Гаруспик только вздохнул, обозревая замолчавшее блюдо, и присоединился к остальным. "Пир во время чумы, конечно, - думал он, отнимая у Грифа початую бутылку твирина - Но всё лучше, чем сидеть по домам и бояться" Над Городом поднимался рассвет. Капелла, Ласка и Мишка вместе с Эспэ Инун пели что-то степное и тягучее, заклиная солнце светить ярче. Начинался восьмой день сражения с Песочной Грязью.
Извиняюсь за тормознутость. ) черт, это прекрасно я давно так не смеялась. сонный Гриф Очень понравилось, как все друг за другом начали приходить, и всё превратилось в милые-добрые-уютные посиделки люблю вообще кучность, когда все на миг забывают свои разногласия. Спасибо ) Покажите свое лицо миру заказчик
-
-
16.01.2012 в 02:20635 слов.
...Они так и не смогли определиться, к чьей же мистике относится предстоящий обряд.
Всяческую связь со Степью отрицал Гаруспик - по его словам, взывание к духам покойников считалось делом неблагодарным и даже порицаемым. Ну, ладно если просить совета на могиле. Но выдергивать усопшего за грань... Нет, нет и ещё раз нет!
Связь со Столицей, наукой и спиритическими сеансами не поддерживал Бакалавр, который заявлял, что вся эта авантюра антинаучна, глупа и не имеет ничего общего с искусством немногочисленных медиумов, которые ему когда-либо встречались. Хотя и их Данковский так, к слову, записывал в шарлатаны и жулики.
Стах же происхождением действия не интересовался - он просто методично готовил необходимые ингредиенты. Нашел свечу, тарелку, расписал буквами круг...
Глядя на него Гаруспик с Бакалавром синхронно думали о том, как же далеко может завести человека отчаяние.
Шел седьмой день схватки с Мором.
Наконец, настал час Х.
В полночь доктора собрались в прозекторской и, устроив на полу то, что злоязыкий Данковский метко определил как "Языческий алтарь века этак первого", занялись спиритизмом.
Зажгли свечу, взялись за руки, и благоговейно затихли, позволяя Гаруспику, которого единогласно записали в медиумы, как самого мистически настроенного, начать. Ради общего дела - изгнания болезни - даже Бакалавр был готов молчать, не влезая со своим скепсисом. Поднатужившись, он даже мог молчать благоговейно.
Как ни странно, но первым пришел не вызываемый дух Гиппократа, а сонный Гриф с бритвой в одной руке и фонариком в другой. По его собственным словам, его разбудили жуткие завывания. Воровскому корольку, конечно, не поверили, но для пользы дела усадили в общий круг.
Вторым приплелся Петр, который, моргая несчастными глазами, объяснил, что его позвала сама Нина. Судя по запаху перегара, белая горячка была к архитектору как никогда близка, и потому его тоже включили в обряд. От греха подальше.
Третьем явился Андрей, которого обеспокоило ночное путешествие брата. Отсмеявшись, он также влился в круг. Из любопытства.
Четвертым прибежал Спичка, от которого не укрылась миграция Приближенных в отдаленный склад. Ему прочитали лекцию о том, что детям не следует выходить из дома так поздно, и усадили тут же, чтобы не попал в беду.
Пятой появилась Оспина, которая, неприязненно глядя на собравшихся своими темными глазами, сказала, что земля стонет и плачет от их экспериментов. Силами Гаруспика была включена в обряд и она.
Шестой и седьмой соответственно пришли Мария и Капелла. Одну позвала во сне мать, вторую разбудил ещё Спичка. Их появление вызвало нездоровый ажиотаж и легкую истерику, потому что время близилось к часу ночи, а обряд всё никак не подходил к логическому завершению.
Восьмым влился в дружную компанию Виктор, обеспокоенный внезапным уходом дочери. С его появлением обряд пришлось перенести на воздух, потому что в прозекторской все уже просто не помещались.
Девятым пришел Ноткин с котом Артистом на руках, и поинтересовался подоплекой происходящего. Его удалось успокоить Капелле, а Артиста прогнали на всякий случай, чтобы не задел случайно тарелку.
Дальше появились младший Влад, Юлия и Мишка. Бакалавр к тому времени уже нервно хихикал, сбивая присутствующим серьезный настрой. Стах хватался за голову - мыслимо ли таким составом чего-то добиться? Один Гаруспик сохранял относительное спокойствие.
Последними пришли Ласка и Ева Ян. Одну пригнал шепот мертвых, вторая испугалась за Даниила. Круг по размерам начал напоминать небольшую арену.
Виновник торжества пришел только под утро. Но заметил его один Гаруспик, потому что остальные смеялись, болтали, пили и пели, выгоняя из себя душный страх перед Язвой, и им было не до духа великого врача.
-Вот так и поступайте каждую ночь, - простучала тарелка морзянкой - Смех и общий сбор - лучший способ победить страх, а с ним и болезнь.
Гаруспик только вздохнул, обозревая замолчавшее блюдо, и присоединился к остальным.
"Пир во время чумы, конечно, - думал он, отнимая у Грифа початую бутылку твирина - Но всё лучше, чем сидеть по домам и бояться"
Над Городом поднимался рассвет. Капелла, Ласка и Мишка вместе с Эспэ Инун пели что-то степное и тягучее, заклиная солнце светить ярче.
Начинался восьмой день сражения с Песочной Грязью.
-
-
16.01.2012 в 02:35мимокайман
-
-
17.01.2012 в 13:45Очень ждавший мимокрокодил
-
-
17.01.2012 в 20:24черт, это прекрасно
Очень понравилось, как все друг за другом начали приходить, и всё превратилось в милые-добрые-уютные посиделки
люблю вообще кучность, когда все на миг забывают свои разногласия. Спасибо ) Покажите свое лицо миру
заказчик
-
-
17.01.2012 в 20:41Собственно, автор.
-
-
29.08.2013 в 17:24