-Когда была жива Нина, Город пел. Вечным стремлением к звездам были наполнены сны, вечным желанием несбыточного оборачивались грезы, вечной воплощенной невозможностью воздвигались Лестницы в Небо, а за ними и Многогранник. Эта вечность звенящих крыльев и свободного ветра впереди, эта вечность без страха, эта вечность дикой, капризной, своевольной силы, не умеющей отступать... Эта вечность была в Городе. Была Городом. Когда жива была Нина... -Когда жива была Виктория, Город верил. Вечным запахом молока и меда, вечным покоем и миром, вечным желанием добра и чуда сегодняшнего, обычного, незаметного полнился мир. Ласковыми руками матери, всепонимающими и всепрощающими глазами богини, милосердием, верой, мягкостью была она и был Город. Эта вера в людей и людям, эта вера в добро и чудо, это прощение каждому по раскаянию... Всё это было сутью Города, было Городом. Когда жива была Виктория... Шуршит бумага. За окном ветер качает ветви деревьев. Влад пишет на чистом листке очередное разрешение. Виктор проглядывает его резолюции. Вечные союзники поневоле, вынужденные как-то уживаться друг с другом, искалеченные слишком большими силами, что какое-то время жили рядом... Тяжело не привыкнуть, тяжело не сломаться, утратив, и они иногда обмениваются понимающими короткими взглядами, но тут же отводят глаза. Никогда не говорят вслух о великих женах, никогда не объясняют, только память терзает, только память иногда прорывается в зрачки. -Когда жива была Нина... -Когда жива была Виктория... ...Мария, притаившаяся у косяка, слушает, как звенят в воздухе несказанные слова.
Виктор открывает бутылку с вычурной столичной этикеткой и разливает по мутным рюмкам. На лицах у обоих правителей затаённая неприязнь семейств-конкурентов давно сменилась задумчивым тяжёлым сплином. - Наломает Сабуров дров. - вздыхает Влад как бы невзначай. - Жаль, не поможет нам больше мудрым советом Симон... и Исидор. - тихо поддакивает Каин. Он намеренно не говорит "нет больше с нами": в его понимании духовные лидеры навсегда останутся вместе с Городом. Они просто не могут оставить тот в столь тяжёлые времена. Разве смерть - помеха?.. - И Виктория... с Ниной. - соглашается Ольгимский-старший. Мужчина напротив тут же поднимает недоуменный и грустный взгляд холодных тёмных глаз на грузного соседа в распахнутой дорогой шубе: - Возможно, вам мои слова покажутся странными... Но Нина до сих пор с нами. И... смею предположить то же самое насчёт Виктории. - Вы слишком тяжело перенесли уход жены, я знаю. - Нет-нет, моё желание вернуть её тут не при чём... Просто я действительно до сих пор замечаю это чувство. Будто тянет кто-то за самое сердце, неодолимо и пронзительно... правда, раньше, при её жизни, это было намного ощутимее. Влад вновь тяжело вздыхает. Стало быть, здоровье пошаливает у главы дома Каиных? Твирь, всё твирь... и возраст, да нервы, конечно же. Как последние с такими-то дочуркой и сыном не тратить?.. - Я... никому не рассказывал, каково это было. - продолжает Виктор, предавшись неожиданной тоске. - Знакомо вам, Владислав, то чувство, когда человек стоит на огромной, головокружительной высоте, и с трудом удерживает себя от прыжка вниз, разумом понимая, что разобьётся насмерть, а душой желая полёта? Страх, восторг и свобода на грани безумия. Моя любимая жена держала Город на краю именно такой манящей бездны. - Кажется, я начинаю понимать вас. - после долгой паузы отвечает боос, скрестив пальцы с массивными перстнями. - Я не знал близко госпожу Каину, но в присутствии моей Виктории что-то и впрямь менялось вокруг... Лучше, наверное, могла бы объяснить дочь. Малышка нередко говорила, что из-за мамы Город улыбается и светится, будто золотое рассветное солнце. А когда нашла в привозных столичных книжках изображения ангелов, всё спрашивала, не родные ли они ей братья... Да, места, откуда родом наши супруги - для здешних детей мир совсем иной... Удивительно, как смогли сродниться Хозяйки с нашим. И оба замолкают, погружаясь в меланхолию воспоминаний.
-
-
28.11.2011 в 20:43-Когда была жива Нина, Город пел. Вечным стремлением к звездам были наполнены сны, вечным желанием несбыточного оборачивались грезы, вечной воплощенной невозможностью воздвигались Лестницы в Небо, а за ними и Многогранник. Эта вечность звенящих крыльев и свободного ветра впереди, эта вечность без страха, эта вечность дикой, капризной, своевольной силы, не умеющей отступать... Эта вечность была в Городе. Была Городом. Когда жива была Нина...
-Когда жива была Виктория, Город верил. Вечным запахом молока и меда, вечным покоем и миром, вечным желанием добра и чуда сегодняшнего, обычного, незаметного полнился мир. Ласковыми руками матери, всепонимающими и всепрощающими глазами богини, милосердием, верой, мягкостью была она и был Город. Эта вера в людей и людям, эта вера в добро и чудо, это прощение каждому по раскаянию... Всё это было сутью Города, было Городом. Когда жива была Виктория...
Шуршит бумага. За окном ветер качает ветви деревьев. Влад пишет на чистом листке очередное разрешение. Виктор проглядывает его резолюции. Вечные союзники поневоле, вынужденные как-то уживаться друг с другом, искалеченные слишком большими силами, что какое-то время жили рядом... Тяжело не привыкнуть, тяжело не сломаться, утратив, и они иногда обмениваются понимающими короткими взглядами, но тут же отводят глаза. Никогда не говорят вслух о великих женах, никогда не объясняют, только память терзает, только память иногда прорывается в зрачки.
-Когда жива была Нина...
-Когда жива была Виктория...
...Мария, притаившаяся у косяка, слушает, как звенят в воздухе несказанные слова.
-
-
28.11.2011 в 21:12Автор, откройтесь?
кайман-заказчик
-
-
28.11.2011 в 21:17А почему заказчик - кайман?
-
-
28.11.2011 в 21:19Боюсь, не смогу нормально объяснить...само слово дико нравится, как-то так =3
-
-
28.11.2011 в 21:26Хорошо. А почему заказчик не пишет?)
-
-
28.11.2011 в 21:32Потому что заказчик - крокодил Х__Х
-
-
29.11.2011 в 13:25367 слов
-
-
29.11.2011 в 13:43Откройтесь?
-
-
29.11.2011 в 14:17-
-
29.11.2011 в 14:26