Аглая Лилич "Сколько можно стоять у меня за спиной?", слышать голос Нины на улицах города, мягкий скрип песка под её сапожками, тихое пение из Горнов, смех из Многогранника.
"Сестра, сколько можно... Сколько можно стоять у меня за спиной?.." - Аглая закрыла глаза, как только захлопнулась дверь за очередным вышедшим посетителем. Страх и благоговение перед Дикой Ниной, казалось, впитались в самую душу Города. А она-то наивно полагала перед миссией, что не застанет стоько напоминаний о давно усопшей прекрасной диктаторше. Но массовые казни преступников неумолимо напомнили местным жителям о кровавых развлечениях Каиной, а ведьминская красота вызвала в глазах допрашиваемых правителей проблеск узнавания... и даже ей самой в последнее время стало казаться, что эхо властного голоса сестры сопровождало её всюду. Не говоря уже о еле слышных шагах и мягком скрипе песка под каблуками, хотя такового в окрестностях не наблюдалось - ну, разве что в детских песочницах, заброшенных завсегдатаями на время разыгравшейся эпидемии. Тихонько напевал кто-то знакомую с детства песню в Горнах - кто мог знать её здесь?.. Но особенно явственно доносился со стороны Многогранника нинин холодно-звонкий смех... "Забавляешься, видя, как стонет в мучительной агонии поселение, в то время, как в твоём царстве грёз склоняются над ним беспечно играющие дети?.. Как на тебя похоже, сестрица... Ты всегда ценила мечты больше реальности..." Меланхолия невольно перехватила сердце. Наверное, действительно лучше было бы списать все эти галлюцинации на совместный эффект пьянящей твири и хронической усталости. Проклятие - знать.
Всегда, всегда, всегда, с самого детства она была во всём лучше. Красивее, ярче, живее. Её больше любили, ей все смотрели в рот, её замечали, не видя в её тени сестру, которая была намного умнее и серьёзнее. Когда сестра умерла, Аглая пыталась скрыть от самой себя злорадство. Теперь её перестанут воспринимать только как необязательное дополнение к Нине! Знала бы она, что ошибается. И после смерти не давала ей покоя память сестры, так и лезла в глаза, так и навязывалась со всех сторон. Вздёрнуты были сегодня утром те, кто поклонился Инквизитору, уповая на родство с Алой Хозяйкой. Для профилактики. И всё равно Нина не отставала. Заливалась насмешливо, слышен был её смех из торчащего за окном урода. Кружил тут, прямо напротив, в Горнах, её призрак, распевающий на все лады материнские колыбельные, превращённые в злые и жестокие языческие песни. Сил никаких нет, повсюду она, она, она! Неимоверно хочется курить, и Аглая идёт прямо сюда, на соборный порог. Неженская папироса её успокаивает, и Инквизитор тихонько направляется вдоль по улице. Эхом отдаются сзади чужие шаги. Не совпадают они с шагами Аглаи, скрипит под сестриными ножками песок. - Сколько можно стоять у меня за спиной?!- вслух восклицает женщина, оборачиваясь на каблуках и с такой ненавистью глядя в воздух перед собой, что вышедший на крыльцо своего дома Виктор Каин замирает в недоумении, а затем в жалости к сестре своей покойной жены. Он-то знает, что Нина следует лишь за теми, кто сам не хочет её отпускать.
177 слова Тихое пение, наполняющее твириновый воздух хрустальным звоном и собравшее возле Горнов небольшую толпу, стихло. Лилич закрыла крышку пианино и улыбаясь, посмотрела на замолкшую сестру. - Ну сколько можно стоять за моей спиной? Зачем прятаться? - Рука Аглаи легонько вытолкнула, упирающуюся девочку к открытому окошку, - да посмотри же! Им нравится! Нина несмело подняла ручонку и помахала - люди на улице захлопали...
..Песок мягко заскрипел под сапожками Нины, когда девочка выступила вперёд, словно наступая на Аглаю. Брови сведённые домиком и насмешливо искривлённый уголок рта - Глаша, это пришли ко мне! Сколько ещё ты будешь стоять за моей спиной и подглядывать?! Щёки жарко вспыхнули и прижимая к ним ладони, Лилич бросилась в дом, в ушах слышались насмешливые слова Нины...
..Гордый профиль на фоне заходящего солнца вздрогнул. "Смех - это её смех!" Лилич через окна Собора всматривалась в зеркальный бутон. Сердце кольнуло и рука вздрогнула, с острого кончика пера сорвалась капля чернил и ударившись о бумагу, растеклась до боли знакомой тенью. Инквизитор посмотрела на документ, затем на "Горны" и вписала в графу "Виновен" - Многогранник. Решение было принято. - Ты не посмеешь больше стоять у меня за спиной!
-
-
21.10.2011 в 14:54"Сестра, сколько можно... Сколько можно стоять у меня за спиной?.." - Аглая закрыла глаза, как только захлопнулась дверь за очередным вышедшим посетителем.
Страх и благоговение перед Дикой Ниной, казалось, впитались в самую душу Города. А она-то наивно полагала перед миссией, что не застанет стоько напоминаний о давно усопшей прекрасной диктаторше. Но массовые казни преступников неумолимо напомнили местным жителям о кровавых развлечениях Каиной, а ведьминская красота вызвала в глазах допрашиваемых правителей проблеск узнавания... и даже ей самой в последнее время стало казаться, что эхо властного голоса сестры сопровождало её всюду. Не говоря уже о еле слышных шагах и мягком скрипе песка под каблуками, хотя такового в окрестностях не наблюдалось - ну, разве что в детских песочницах, заброшенных завсегдатаями на время разыгравшейся эпидемии. Тихонько напевал кто-то знакомую с детства песню в Горнах - кто мог знать её здесь?.. Но особенно явственно доносился со стороны Многогранника нинин холодно-звонкий смех...
"Забавляешься, видя, как стонет в мучительной агонии поселение, в то время, как в твоём царстве грёз склоняются над ним беспечно играющие дети?.. Как на тебя похоже, сестрица... Ты всегда ценила мечты больше реальности..."
Меланхолия невольно перехватила сердце. Наверное, действительно лучше было бы списать все эти галлюцинации на совместный эффект пьянящей твири и хронической усталости. Проклятие - знать.
-
-
21.10.2011 в 15:00-
-
21.10.2011 в 15:02-
-
21.10.2011 в 15:07-
-
21.10.2011 в 17:11Всегда, всегда, всегда, с самого детства она была во всём лучше. Красивее, ярче, живее. Её больше любили, ей все смотрели в рот, её замечали, не видя в её тени сестру, которая была намного умнее и серьёзнее.
Когда сестра умерла, Аглая пыталась скрыть от самой себя злорадство. Теперь её перестанут воспринимать только как необязательное дополнение к Нине! Знала бы она, что ошибается. И после смерти не давала ей покоя память сестры, так и лезла в глаза, так и навязывалась со всех сторон. Вздёрнуты были сегодня утром те, кто поклонился Инквизитору, уповая на родство с Алой Хозяйкой. Для профилактики.
И всё равно Нина не отставала. Заливалась насмешливо, слышен был её смех из торчащего за окном урода. Кружил тут, прямо напротив, в Горнах, её призрак, распевающий на все лады материнские колыбельные, превращённые в злые и жестокие языческие песни. Сил никаких нет, повсюду она, она, она!
Неимоверно хочется курить, и Аглая идёт прямо сюда, на соборный порог. Неженская папироса её успокаивает, и Инквизитор тихонько направляется вдоль по улице. Эхом отдаются сзади чужие шаги. Не совпадают они с шагами Аглаи, скрипит под сестриными ножками песок.
- Сколько можно стоять у меня за спиной?!- вслух восклицает женщина, оборачиваясь на каблуках и с такой ненавистью глядя в воздух перед собой, что вышедший на крыльцо своего дома Виктор Каин замирает в недоумении, а затем в жалости к сестре своей покойной жены. Он-то знает, что Нина следует лишь за теми, кто сам не хочет её отпускать.
-
-
22.10.2011 в 20:25-
-
22.10.2011 в 20:46-
-
22.10.2011 в 20:48-
-
22.10.2011 в 20:50-
-
26.10.2011 в 01:07Тихое пение, наполняющее твириновый воздух хрустальным звоном и собравшее возле Горнов небольшую толпу, стихло. Лилич закрыла крышку пианино и улыбаясь, посмотрела на замолкшую сестру.
- Ну сколько можно стоять за моей спиной? Зачем прятаться? - Рука Аглаи легонько вытолкнула, упирающуюся девочку к открытому окошку, - да посмотри же! Им нравится!
Нина несмело подняла ручонку и помахала - люди на улице захлопали...
..Песок мягко заскрипел под сапожками Нины, когда девочка выступила вперёд, словно наступая на Аглаю. Брови сведённые домиком и насмешливо искривлённый уголок рта - Глаша, это пришли ко мне! Сколько ещё ты будешь стоять за моей спиной и подглядывать?!
Щёки жарко вспыхнули и прижимая к ним ладони, Лилич бросилась в дом, в ушах слышались насмешливые слова Нины...
..Гордый профиль на фоне заходящего солнца вздрогнул. "Смех - это её смех!" Лилич через окна Собора всматривалась в зеркальный бутон. Сердце кольнуло и рука вздрогнула, с острого кончика пера сорвалась капля чернил и ударившись о бумагу, растеклась до боли знакомой тенью. Инквизитор посмотрела на документ, затем на "Горны" и вписала в графу "Виновен" - Многогранник. Решение было принято.
- Ты не посмеешь больше стоять у меня за спиной!