В утренних сумерках женщина идёт по набережной. В бидоне звонко плещется холодное молоко, и наползающий на реку туман кажется таким же, как молоко, белым и густым. У Стержня невольно замедляет шаг, заглядывает в окна, подсвеченные изнутри лампой в зелёном абажуре. Александр уже не спит – или ещё не спит. Видно длинную размытую тень, лежащую на стене. Тень дрожит, Сабуров пишет что-то. Женщина знает его почерк, угловатый и острый, с сильным наклоном. Сильно нажимает на бумагу. Женщина перехватывает ручку бидона другой рукой, запахивает шаль на груди. Сердцебиение участилось. Что это, лихорадка? Прикладывает руку ко лбу, но он такой же холодный, как туман, как молоко. Дома ждут дети, но она не может и шагу ступить, уставившись сквозь стекло на широкую спину коменданта. Тот откидывается на спинку кресла, перечитывая написанное. Постучаться ли в дверь, предложить молока? Или попросить что-то передать мужу, который служит сейчас в ополчении где-то на другом конце города… Женщина почти приняла решение и заматывается в шаль ещё туже. Он встаёт и подходит к окну, женщина вздрагивает, едва не расплескав содержимое бидона. Но Александр смотрит насквозь, через реку, через пелену тумана. Женщину он даже не видит и та опускает голову, несколько секунд разглядывает носки запылённых башмаков, выглядывающих из-под длинного платья. Косит глаза – Сабуров уже вполоборота к окну, смотрит на что-то внутри дома, и женщина замирает, глядя на профиль, точно вычеканенный на монете. Долгая тёмная тень бросается к Александру, падает ему в руки. Женщина даже с улицы видит, как дрожит Катерина, различает безумный блеск в тёмных глазах Хозяйки. Он любит её, больную, сумасшедшую, пахнущую землёй – и не знает, что в Городе есть другая. Есть та, что любит его, что не станет изматывать чёрными сновидениями. Сабуров, точно услышав, вновь поворачивается к окну, придерживая обмякшую Катерину второй рукой. Вот сейчас, сейчас он оттолкнёт её и скажет – я вижу тебя каждое утро у окна, давай, заходи. Но вместо этого только задёргивает штору свободной рукой. Женщина идёт дальше. Со дна бидона в молоко поднимаются тяжёлые кровяные сгустки.
-
-
20.01.2014 в 02:03В утренних сумерках женщина идёт по набережной. В бидоне звонко плещется холодное молоко, и наползающий на реку туман кажется таким же, как молоко, белым и густым. У Стержня невольно замедляет шаг, заглядывает в окна, подсвеченные изнутри лампой в зелёном абажуре. Александр уже не спит – или ещё не спит. Видно длинную размытую тень, лежащую на стене. Тень дрожит, Сабуров пишет что-то. Женщина знает его почерк, угловатый и острый, с сильным наклоном. Сильно нажимает на бумагу.
Женщина перехватывает ручку бидона другой рукой, запахивает шаль на груди. Сердцебиение участилось. Что это, лихорадка? Прикладывает руку ко лбу, но он такой же холодный, как туман, как молоко. Дома ждут дети, но она не может и шагу ступить, уставившись сквозь стекло на широкую спину коменданта. Тот откидывается на спинку кресла, перечитывая написанное.
Постучаться ли в дверь, предложить молока? Или попросить что-то передать мужу, который служит сейчас в ополчении где-то на другом конце города… Женщина почти приняла решение и заматывается в шаль ещё туже.
Он встаёт и подходит к окну, женщина вздрагивает, едва не расплескав содержимое бидона. Но Александр смотрит насквозь, через реку, через пелену тумана. Женщину он даже не видит и та опускает голову, несколько секунд разглядывает носки запылённых башмаков, выглядывающих из-под длинного платья. Косит глаза – Сабуров уже вполоборота к окну, смотрит на что-то внутри дома, и женщина замирает, глядя на профиль, точно вычеканенный на монете.
Долгая тёмная тень бросается к Александру, падает ему в руки. Женщина даже с улицы видит, как дрожит Катерина, различает безумный блеск в тёмных глазах Хозяйки.
Он любит её, больную, сумасшедшую, пахнущую землёй – и не знает, что в Городе есть другая. Есть та, что любит его, что не станет изматывать чёрными сновидениями.
Сабуров, точно услышав, вновь поворачивается к окну, придерживая обмякшую Катерину второй рукой. Вот сейчас, сейчас он оттолкнёт её и скажет – я вижу тебя каждое утро у окна, давай, заходи. Но вместо этого только задёргивает штору свободной рукой.
Женщина идёт дальше.
Со дна бидона в молоко поднимаются тяжёлые кровяные сгустки.
-
-
20.01.2014 в 15:43-
-
20.01.2014 в 22:51Исполнение очень понравилось, моя признательность автору )
Заказчик
-
-
20.01.2014 в 22:58Автор